И Ангелу Сардийской церкви … Стр. 5

В рассматриваемом историческом периоде участились случаи рукоположения младо-епископов в 30-летнем возрасте. По каким критериям утверждались кандидаты остается загадкой, так как духовный опыт и мудрость приходят только с возрастом. Русская Церковь не являлась малочисленной и в это время не происходили кровавые гонения, когда епископский сан был равносилен смертному приговору или тюремному заключению.

В «Апостольских постановлениях» возраст епископа определяется в 50 лет, с оговоркою, что в малочисленных церквах могут поставляться в епископы и лица более молодые: —

Если же в какой-либо области не оказывается пожилого человека..., но есть там человек молодой, столь мудрый, что может быть поставлен во епископа…, да будет поставлен он в мире.

Символические слова “знаю твои дела; ты носишь имя, будто жив, но ты мертв (Откр.3:1) обращены не только к каждому верующему, но, в первую очередь, лично к епископу, если он относится к тем, кто понадеется на свою праведность и сделает неправду (Иез.33:13).

Когда Я скажу праведнику, что он будет жив, а он понадеется на свою праведность и сделает неправду, — то все праведные дела его не помянутся, и он умрет от неправды своей, какую сделал
(Иезекииль 33:13)

О духовном состоянии священства говорит патриарх Алексий II. Ниже приводятся выдержки из книги протоиерея Владислава Цыпина “История Русской Церкви (1917–1997)”.

В столице, правящим архиереем которой является Патриарх, церковная жизнь развивается наиболее интенсивно: здесь Церкви передано больше, чем где-либо, храмов, которые повсеместно реставрируются, здесь самое многочисленное епархиальное духовенство, регулярно проводятся городские епархиальные собрания, на которых Святейший Патриарх поднимает важнейшие и часто болезненные вопросы церковной жизни. Так, в слове, произнесенном Патриархом Алексием II 23 декабря 1994 г., особое внимание было уделено таким темам, как церковная благотворительность, состояние воскресных школ, церковно-издательская деятельность; жесткой критике подверглись действия некоторых священнослужителей, граничащие с симонией:
«Не меньшие нарекания поступают и по поводу назначения предварительной платы за требы, особенно совершаемые на дому. Как и ранее мной говорилось, следует совершенно исключить предварительную плату за выездные требы. Священник должен довольствоваться доброхотным даянием, как это было всегда… Церковь существует не только для богатых, но и для бедных. Это мы должны помнить, а сейчас бедных гораздо больше… Если человек умирает без напутствия священника, священник, отказавший в этом, несомненно, должен понести наказание, вплоть до отрешения от службы».
Святейший Патриарх отметил в своем выступлении и такой перекос в приходской жизни, когда ввиду необходимости проведения строительных или реставрационных работ храмы Божий становятся «строительными управлениями» или отделами «социального обеспечения» при забвении и нерадении о самом главном – о молитве и богослужении. Социальное служение и строительство, несомненно, нужны, но они важны не сами по себе, а лишь когда выражают нашу веру и создают условия для строительства внутреннего храма – души человека.
«Может случиться, что храмы будут построены, отреставрированы, но они окажутся пусты: Аще не Господь созиждет дом, всуе трудишася зиждущии (Пс. 126. 1). Долг священника главное место уделять молитве и богослужению, а в приходе всегда найдутся люди, готовые оказать помощь в строительных делах и в поисках благотворителей».
Так, в слове на епархиальном собрании в декабре 1995 г. Патриарх Московский и всея Руси с особой озабоченностью говорил о том, что некоторые клирики не дорожат церковными традициями:
«В основном это связано с духом времени, с общим обмирщением, секуляризацией сознания и поведения… Это приводит к вольным или невольным искажениям всей церковной жизни… Некоторые в последнее время активно пытаются внедрить на приходах религиозно-демократический плюрализм, хотя и в рамках единой Церкви. Правомерно и справедливо говорить о религиозном плюрализме в государстве, но не внутри Церкви… В Церкви – не демократический плюрализм, а благодатная соборность и свобода чад Божиих в рамках закона и святых канонов, которые не стесняют доброй чистоты свободы, но ставят преграду греху и чуждым Церкви элементам. Известно, что тем, кого сегодня стесняют каноны и традиции, кому трудно и чуждо послушание священноначалию, завтра будут мешать и догматы: начнутся разговоры об их неактуальности, реакционности и т. д. Для всякого православного совершенно понятно, что догматы и каноны нужны для его бессмертной души и вечной жизни, а не для сиюминутных мирских интересов. Апостольские, святоотеческие традиции, предания, каноны – это основа структуры Церкви. Без этого все рухнет в Церкви, превратится в хаос».
Особенную тревогу вызывают некоторые священнослужители, чаще столичные клирики, которые публично выражают сомнения в истине православия.
В этой же речи Святейший Патриарх выразил также озабоченность составом духовенства, хиротонисанного в последние годы, в обстановке острого кадрового недостатка при массовом возвращении храмов Церкви:
«Эти люди – «младенцы в вере», не окрепшие в церковном подвиге. Им трудно перемениться, отрешиться от прежних интересов и понятий. Они приносят с собой в Церковь груз прежних, светских представлений, на основе которых часто поверхностно судят о церковной жизни, не входя в благодатный апостольский и святоотеческий опыт двухтысячелетнего бытия Церкви… Мы будем повышать требовательность к кандидатам на церковные должности».
Патриарх Алексий II коснулся и такой болезненной темы, как «младо-старчество»:
«Весьма заметным за последнее время стало увлечение молодых священников духовни-чеством… причем происходит это из добрых, ревностных побуждений, а результат бывает плачевный и для исповедующихся, и для самих священников. Священник впадает в прелесть, во внутреннее горделивое самомнение, а исповедник получает только кажущееся облегчение души… Старчество – это особое харизматическое дарование, связанное с рассудительностью духовной, с различением духов, и дается оно избранным, прошедшим долговременную школу послушания, смирения, победившим страсти и стяжавшим Святого Духа… Поэтому хочу предостеречь духовенство от такого «руководства», от такого «старчества», когда, по Евангелию, слепой ведет слепого».
18 февраля 1997 г. кратким выступлением Патриарха Московского и всея Руси Алексия II открылся архиерейский Собор в гостинице Данилова монастыря. В Соборе участвовало 133 архипастыря, в том числе 114 епархиальных, 17 викарных и 1 находящийся на покое; 12 архиереев не смогли прибыть в Москву.
С особой тревогой Патриарх Алексий II говорил о пагубном для нравственного здоровья общества влиянии ряда средств массовой информации, особенно телевидения, навязчиво пропагандирующих разврат и насилие:
«Все это особенно прискорбно, если иметь в виду, что количество материалов, нравственно воспитывающих человека, на телевидении, радио и в газетах сведено до критического минимума. А многие компьютерные игры уже с детства учат убивать. Полагаю, что и эта проблема должна быть разрешена законодательной властью».